25.02.2013 в 12:30Пишет Старый змейсс: ни такие... слова... 25.02.2013 в 03:14Пишет Chardon: sir cuddlesworth С...

вторник, 26 февраля 2013

02:13

Kkay

25.02.2013 в 12:30

ни такие... слова...

25.02.2013 в 03:14

Пишет Chardon:

sir cuddlesworth
Снова - до озноба по спине, и щиплет в глазах. Каждое слово - в десятку!
(С) wolfox
Падает снег, засыпает валом, город закатами опален. Ты записался, отважный малый, в Первый Игрушечный Батальон? Росчерк крючочком - одна минута, нет, не подумай, что это цирк - там собрались, без забот и шуток, самые опытные бойцы. Те, кто стоял над твоей кроватью в ночи кошмаров и дни проблем, видел джинсовки, костюмы, платья, братьев, подружек, парней, гарем. Кто засыпал, просыпался - рядом, монстров гоняя из-под шкафов; те, с кем узнаетесь с полувзгляда хоть по дороге на эшафот. Их не пугают ловушки Зоны, когти, отравленные клыки: мишка из тряпок и поролона, плюшевый, крепко потертый кит. читать дальше***Пес остроухий, утенок Дональд, ватный тигренок с дырой в спине. Рыцари Первого Батальона знают, что дело идет к войне.

Ветром ломает сухие ветки, тихо ерошит кошачий мех. Малый Бумажный отряд разведки снова пришел из опасных мест. Смят корешок, переплеты в шрамах, тайные записи на полях, все - одиночки и ветераны, темны дороги, сыра земля. Братья по львиным сердцам и крови, мрачный очкарик с ружьем в руках; все, кто явились сюда по зову, даже вот эти вот три зверька. Парень с волками, худой и смуглый, кто-то с пропеллером, кто-то без, Энни и пара бойцовых мулов - каждый готов перейти рубеж.

Зимний рассвет не бывает ранним, зимние тропы белы, чисты. Сборная Армия Заэкранья мерно обходит свои посты. Старший усы начесал покруче, алую кепку начистил в блеск. В пунктах призыва иссякли ручки, скоро закончатся тушь и клей. Армия - тот еще сброд, конечно, но не таким ли и побеждать? Чипы и Дейлы, мальчишка-мечник, желтая мышь, человек-звезда. Джойстики, картриджи, диски, фильмы, те, кто давал тебе право жить, чудики, странники, простофили, ежик отстал; о, гляди, бежит! Нету ни флага, ни хоть эмблемы, в ногу - и то не идут пока. Серый слоненок рисует "Денди" краской по шкуре грузовика.

Черт его знает, какие песни после о нас не споют совсем. Нынче здесь каждый другой невесел, лег полвторого, проснулся в семь. Нынче политики слишком много, страшно, сумбурно, в глазах тоска. Может, не воет еще тревога, танки не мчатся издалека, может, пока еще есть надежда, вера и кто еще с ними там... Лязгают ножницы - кроят, режут, мерно кромсают края листа. Кто не отрезан - те сбились в кучу, скрежет металла тесней, тесней.

Нет, я не знаю, как будет лучше. Нет, я не знаю, как на войне.

Да, ты нас вправе назвать смешными - игры, игрушки, бинты и жгут. Просто - меня запишите с ними, что-то хранить, что еще могу! Все, что я верю, умею, помню, все, что еще не успел сказать - горсть земляники, стеклянный домик, чьи-то задумчивые глаза. Пусть не отсюда, с иного края... только ведь здесь не в прописке суть? Эти солдаты не умирают; может, они и других спасут. Я привожу вам войска, оружья, я отдаю генеральство вам. В этих снегах не забыта дружба; та, что на "лю", здесь еще жива. Бейтесь чем можно - собой, словами, песнями, звуком чужих молитв.
Смерти на свете и не бывает.
Первый Игрушечный, целься. Пли!